Пробный вариант ЕГЭ по русскому 2025 от 23 Ноября

(1) В регуляции частоты сердечных сокращений в организме человека ключевую роль играет нервная система, в том числе блуждающий нерв. (2) <…> центральная нервная система человека, работая автоматически, заставляет сердце сокращаться в нужном ритме даже во время сна. (3) Особенностью работы нервной системы является то, что одна группа нервов ускоряет сердцебиение, другая же замедляет его, действуя как своеобразный тормоз.

М.М. Зощенко был небольшого роста, строен и очень хорош собой. Глаза у него были задумчивые, тёмно-карие; руки – маленькие, изящные. Он ходил легко и быстро, с военной выправкой – сказывались годы сначала в царской, <...> в Красной армии. Постоянную бледность он объяснял тем, что был отравлен газами на фронте. Но мне казалось, что и от природы он был смугл и матово-бледен.

Не думаю, что кто-нибудь из нас уже тогда разгадал его, ведь он и сам провёл в разгадывании самого себя не одно десятилетие. Меньше других его понимал я – и это неудивительно: мне было восемнадцать лет, а у него за плечами была острая, полная стремительных поворотов жизнь. Но всё же я чувствовал в нём неясное напряжение, неуверенность, тревогу. Казалось, он давно и несправедливо оскорблён, но сумел подняться выше этого оскорбления, сохранив врождённое ровное чувство немстительности, радушия, добра. Думаю, он уже и тогда был высокого мнения о своём значении в литературе, но знаменитое в серапионовском кругу «Зощенко обидится» было основано и на другом. Малейший оттенок неуважения болезненно задевал его. Он был кавалером в старинном, рыцарском значении этого слова, впрочем, и в современном: получил за храбрость четыре ордена и был представлен к пятому в годы Первой мировой войны.

Он был полон уважения к людям и требовал такого же уважения к себе.

(1) Ключевую роль в регуляции частоты сердечных сокращений в организме человека играет нервная система (в том числе блуждающий нерв). (2) Ведь она, работая автоматически, заставляет сердце сокращаться в нужном ритме даже во время сна. (3) Особенностью работы нервной системы является то, что одна группа нервов ускоряет сердцебиение, <…> другая замедляет его, действуя как своеобразный тормоз.

(1) Осенью 1925 года я поступил в Академию наук лаборантом геологического музея.

(2) Казалось бы, мне оставалось только закончить университет. (3) На деле получилось совсем не так. (4) Разнообразная деятельность лаборанта, сама наука так увлекли меня, что я часто засиживался в лаборатории до ночи. (5) Всё труднее становилось совмещать столь интенсивную работу с занятиями. (6) К тому же с весны до глубокой осени приходилось бывать в экспедициях. (7) Вскоре я совсем оставил занятия, будучи не в силах совмещать дальние экспедиции в Среднюю Азию и Сибирь, где я уже работал в качестве геолога, хотя и не имел ещё диплома.

(8) Мне посчастливилось быть в рядах тех геологов, которые открыли пути ко многим важным месторождениям полезных ископаемых. (9) Эта трудная работа так увлекала нас, что мы забывали всё. (10) Забыл и я о своём учении.

(11) Я то и дело спотыкался, когда приходилось отстаивать свои взгляды или выставлять проекты новых исследований, терялся, когда необходимо было «защищать» открытые месторождения. (12) Наконец мне стало ясно, что без высшего образования мне встретится слишком много досадных препятствий. (13) Будучи уже квалифицированным геологом, я ходатайствовал о разрешении, в порядке исключения, окончить экстерном Ленинградский горный институт. (14) Мне пошли навстречу, и в течение двух с половиной лет удалось, не прерывая работы, закончить его.

(15) Сколько я каялся и бранил себя за то, что оставил учение и не довёл его до конца раньше, когда у меня было ещё мало обязанностей, накоплено мало исследований, требовавших спешного завершения!

(16) Сейчас, когда я, пожилой, много видевший учёный и писатель, смотрю в прошлое, мне ясно, что стремление и воля к знаниям не оставляли меня. (17) Я пробивался к знаниям, чувствуя и понимая, какой огромный и широкий мир открывается передо мной в книгах, исследованиях, путешествиях. (18) Но каковы бы ни были мои способности и желания, сделать доступным всё духовное богатство мира могло лишь систематическое образование. (19) Всё это: школа и уроки, диктовки и задачи – было трудным препятствием, но в то же время и ключом, открывшим ворота в новое, интересное, прекрасное.

(20) Мне повезло с учителями: на пути оказались хорошие, высокой души люди. (21) Настоящие педагоги, сумевшие разглядеть в малообразованном, плохо воспитанном, подчас просто грубом мальчишке какие-то способности. (22) Но мне думается, что если бы этого не случилось, то всё равно я продолжал бы преодолевать все трудности учения. (23) Воля, как и всё остальное, требует закалки и упражнения. (24) То, что казалось трудным вчера, становится лёгким сегодня, если не уступать минутной слабости, а бороться с собой шаг за шагом, экзамен за экзаменом.

(25) Тренировка стойкости и воли проходит незаметно. (26) Когда учишься ездить на автомашине, трудно справляться с ней и следить за дорогой, знаками, пешеходами. (27) И вдруг вы перестаёте замечать свои действия, машина становится послушной и не требующей напряжённого внимания. (28) Так и с трудностями учения. (29) Привычка к их преодолению приходит незаметно, учиться становится легко, только нельзя давать себе распускаться и жалобиться. (30) Товарищи будут с уважением называть такого человека собранным, волевым, мужественным, а он будет удивляться: что такого в нём нашли особенного?

(31) И если вы действительно стремитесь к знаниям, то не поддавайтесь слабости, никогда не отменяйте своего решения! (32) Дорогу осиливает и ослабевший человек, пока он идёт. (33) Но если он присядет отдохнуть, ему будет трудно подняться, много труднее, чем продолжать идти!

(1) Солдаты, расположившиеся вокруг пушки, были заняты каждый своим делом. (2) Кто, пристроившись к сосновому ящику со снарядами, писал письмо, слюнявя химический карандаш и сдвинув на затылок шлем; кто сидел на лафете, пришивая к шинели крючок; кто читал маленькую артиллерийскую газету.

(3) Живя с разведчиками и наблюдая поле боя с разных сторон, Ваня привык видеть войну широко и разнообразно. (4) Он привык видеть дороги, леса, болота, мосты, ползущие танки, перебегающую пехоту, минёров, конницу, накапливающуюся в балках…

(5) Ваня стоял у колеса орудия, которое было одной с ним вышины, и рассматривал бумажку, наклеенную на косой орудийный щит. (6) На этой бумажке были крупно написаны тушью какие-то номера и цифры, которые мальчик безуспешно старался прочесть и понять.

– (7) Ну, Ванюша, нравится наше орудие? – услышал он за собой густой, добродушный бас.

(8) Мальчик обернулся и увидел наводчика Ковалёва.

– (9) Так точно, товарищ Ковалёв, очень нравится, – быстро ответил Ваня и, вытянувшись в струнку, отдал честь.

(10) Наружностью своей Ковалёв меньше всего отвечал представлению о лихом солдате, Герое Советского Союза, лучшем наводчике фронта. (11) Прежде всего, он был немолод. (12) В представлении мальчика он был уже не «дяденька», а скорее принадлежал к категории «дедушек». (13) До войны он был заведующим большой птицеводческой фермой. (14) На фронт он мог не идти, но в первый же день войны записался добровольцем.

(15) Во время Первой мировой войны Ковалёв служил в артиллерии и уже тогда считался выдающимся наводчиком. (16) Вот почему и в эту войну он попросился в артиллерию наводчиком. (17) Сначала в батарее к нему относились с недоверием – уж слишком у него была добродушная, сугубо гражданская внешность. (18) Однако в первом же бою он показал себя таким знатоком своего дела, таким виртуозом, что всякое недоверие кончилось раз и навсегда.

(19) Его работа при орудии была высочайшей степенью искусства. (20) Бывают наводчики хорошие, способные. (21) Бывают наводчики талантливые. (22) Бывают выдающиеся. (23) Он был наводчик гениальный. (24) И самое удивительное заключалось в том, что за четверть века, которые прошли между двумя мировыми войнами, он не только не разучился своему искусству, но как-то ещё больше в нём окреп. (25) Новая война поставила артиллерии много новых задач. (26) Она открыла в старом наводчике Ковалёве качества, которые в прежней войне не могли проявиться в полном блеске. (27) Он не имел соперника в стрельбе прямой наводкой.

(28) В минуту опасности Ковалёв преображался. (29) В нём загорался холодный огонь ярости. (30) Он не отступал ни на шаг. (31) Он стрелял из своего орудия до последнего патрона. (32) А выстрелив последний патрон, он ложился рядом со своим орудием и продолжал стрелять из автомата. (33) Расстреляв все диски, он спокойно подтаскивал к себе ящики с ручными гранатами и, прищурившись, кидал их одну за другой, пока немцы не отступали…

(34) Среди людей часто попадаются храбрецы. (35) Но только сознательная и страстная любовь к Родине может сделать из храбреца героя. (36) Ковалёв был истинный герой. (37) Он страстно, но очень спокойно любил Родину и ненавидел всех её врагов.

(38) Командование неоднократно выдвигало Ковалёва на более высокую должность. (39) Но каждый раз он просил оставить его наводчиком и не разлучать с орудием.

– (40) Наводчик – это моё настоящее дело, – говорил Ковалёв, – с другими обязанностями я так хорошо не справлюсь, уж вы мне поверьте, за чинами я не гонюсь. (41) Тогда был наводчиком и теперь до конца войны хочу быть наводчиком. (42) А для командира я уже не гожусь. (43) Стар. (44) Надо молодым давать дорогу. (45) Покорнейше вас прошу.

(46) В конце концов его оставили в покое. (47) Впрочем, может быть, Ковалёв был прав: каждый человек хорош на своём месте. (48) И безусловно, для пользы службы лучше иметь выдающегося наводчика, чем посредственного командира взвода…