Пробный вариант ЕГЭ по русскому 2025 от 14 Октября

Даль был близок к человеку труда, прежде всего земледельцу, знал до тонкости предметы народного быта, мысли и чаяния простых людей, <...> психологию. «К особенностям его любви к Руси, – писал Белинский, – принадлежит то, что он любит её в корню, в самом стержне, основании её, ибо он любит простого русского человека, на обиходном языке нашем называемого крестьянином и мужиком. Как хорошо он знает его натуру! Он умеет мыслить его головою, видеть его глазами, говорить его языком».

А вот что сказал Гоголь о Дале: «Каждая его строчка меня учит и вразумляет, придвигая ближе к познанию русского быта и нашей народной жизни».

Народ одаривал Даля словами, пословицами, песнями, сказками, легендами, прибаутками. Сопровождавший Даля в поездках по деревням Мельников-Печерский отмечал: жители были убеждены, что собиратель слов вышел из крестьянской среды.

Своему детищу – а это около двухсот тысяч слов – Даль отдал полвека своей жизни. Его словарь – это не склад, где тихо и мирно пылятся слова; открой его – и они начинают оживать, двигаться, тянуть за собой многочисленную родню. Слова начинают говорить, улыбаться, резвиться, дружить или соперничать, смеяться и плакать, могут завести в дебри или вывести в чистое поле.

Посмотрим, как определяет Даль «слово»: «сочетание звуков, составляющее одно целое, которое означает предмет или понятие, речение».

Даль был близок к человеку труда, прежде всего земледельцу, знал до тонкости предметы народного быта, мысли и чаяния простых людей, <...> психологию. «К особенностям его любви к Руси, – писал Белинский, – принадлежит то, что он любит её в корню, в самом стержне, основании её, ибо он любит простого русского человека, на обиходном языке нашем называемого крестьянином и мужиком. Как хорошо он знает его натуру! Он умеет мыслить его головою, видеть его глазами, говорить его языком».

А вот что сказал Гоголь о Дале: «Каждая его строчка меня учит и вразумляет, придвигая ближе к познанию русского быта и нашей народной жизни».

Народ одаривал Даля словами, пословицами, песнями, сказками, легендами, прибаутками. Сопровождавший Даля в поездках по деревням Мельников-Печерский отмечал: жители были убеждены, что собиратель слов вышел из крестьянской среды.

Своему детищу – а это около двухсот тысяч слов – Даль отдал полвека своей жизни. Его словарь – это не склад, где тихо и мирно пылятся слова; открой его – и они начинают оживать, двигаться, тянуть за собой многочисленную родню. Слова начинают говорить, улыбаться, резвиться, дружить или соперничать, смеяться и плакать, могут завести в дебри или вывести в чистое поле.

Посмотрим, как определяет Даль «слово»: «сочетание звуков, составляющее одно целое, которое означает предмет или понятие, речение».

Экология – это наука о взаимодействии живых организмов и их сообществ между собой и со средой, в которой они обитают. Эти взаимоотношения изучают самые разные науки: биология и химия, астрономия и космология, математика и философия. <…> они вносят свой вклад в экологию, которая сегодня разделилась на ряд самостоятельных дисциплин: общую экологию, агроэкологию, гидроэкологию, экологию человека и т.д. Активно формируется в наши дни экология культуры, или духовная экология. Конечно, между экологией природы и экологией культуры не может быть непроходимой пропасти, вместе с тем между ними есть большое различие. Утраты в природе до известных пределов восстановимы. Иное дело – ценности культурные и нравственные. Они или восстанавливаются с большим трудом, или вовсе исчезают, как, скажем, разрушенные памятники, сгоревшие книги, рукописи… Если культура – это совокупность достижений общества в области науки, просвещения, искусства, то закрепляются эти достижения, как правило, в языке, в Слове. Возникнув на определённом историческом этапе, литературный язык сам по себе служит свидетельством уровня духовного развития народа, общества. Как всякое живое на Земле не может мириться со своей смертью, так и живая нация не может смириться с деградацией своего языка. Ведь язык – это и основа национальной памяти, и ключ к пониманию духовного мира, своего и чужого.

(1) Когда я начал учиться в гимназии, мне было лет одиннадцать. (2) Всего одиннадцать лет отделяли меня от моего несуществования в мире, а я уже был в форменной фуражке, в тужурке, перехваченной кожаным поясом с металлической бляхой посередине живота. (3) Уже я стоял перед географической картой двух полушарий, смотрел на лиловые многоугольники колоний, на раковину Мадагаскара, читал и понимал слово «Великобритания». (4) Уже я писал готические немецкие буквы, уже думал о героях истории, которые были до меня – до моих одиннадцати лет…

(5) Как я воспринимал то обстоятельство, что я живу ещё немного, начал жить ещё очень недавно? (6) Я этого обстоятельства вообще не воспринимал. (7) Скорее, другие мне говорили, что я маленький. (8) Сам я, повторяю, этого не чувствовал, об этом не размышлял. (9) Я не думал о том, что можно быть каким-нибудь другим, кроме того, кем я был. (10) Если мне хотелось быть взрослым, то я думал не о физических изменениях, а только о тех возможностях, которые даны взрослому: не готовить уроки, есть сколько хочешь пирожных. (11) Я был человек, просто человек, не зная о себе, что я маленький, что только недавно явился в мир, что расту, узнаю, постигаю и тому подобное. (12) Именно – я был просто человек…

(13) Я думал, что после окончания гимназии я куплю велосипед и совершу на нём поездку по Европе. (14) Первая мировая война ещё не начиналась, ещё всё было очень старинно: солдаты в чёрных мундирах с красными погонами, зверинец на Куликовом поле с одним львом, говорящая голова в зеркальном ящике в балагане. (15) Ещё бывала первая любовь, когда девочка смотрела на тебя с балкона, и ты думал, не уродлив ли ты. (16) Ещё отец девочки, моряк в парадном мундире, гремя палашом1, шёл тебе навстречу и отвечал тебе на поклон, отчего ты бежал во весь дух, сам не зная куда, обезумевший от счастья. (17) Ещё продавали из-за зелёного прилавка квас по две копейки за стакан, и ты возвращался после игры в футбол, неся в ушах звон мяча…

(18) Я не купил велосипеда и не совершил путешествия по Европе. (19) Горел Верден, Реймский собор, в котором в своё время венчалась с французским королём дочь Ярослава Мудрого. (20) Появились первые танки, и впервые аэропланы стали сбрасывать бомбы. (21) Однако в музеях по-прежнему висели необыкновенные картины, прекрасные, как деревья на закате. (22) Во сне я иногда вижу своё пребывание в Европе, которого никогда не было. (23) Чаще всего мне снится Краков в виде стены, идущей кверху вдоль дороги, старой стены, с которой свисают растения, стучащие по ней ветками и шелестящие цветами…

(24) Удивительная работа воспоминания. (25) Мы вспоминаем нечто по совершенно неизвестной нам причине. (26) Скажите себе: «Вот сейчас я вспомню что-нибудь из детства», закройте глаза и скажите это. (27) Вспомнится нечто совершенно непредвиденное вами. (28) Участие воли здесь исключено. (29) Картина зажигается, включённая какими-то инженерами позади вашего сознания.

(30) Какая чудесная вещь – свобода воспоминаний! (31) Какая прелесть в том, что они появляются, как им угодно, и никак мы не можем заставить себя вспомнить именно это, а не другое. (32) Разумеется, есть точная закономерность этого возникновения, но – дудки – мы её никогда не поймём.

(33) Так, вспоминаю я, как вышли мы в море на яхте «Увлечение». (34) Мы – это знаменитый одесский врач Егор Степанович Главче, его приёмный сын Андронька и я, маленький мальчик Юра. (35) Долго следовало бы описывать яхту: она плоская, вы почти не возвышаетесь над водой – длинная, узкая, летящая. (36) Нет, это настолько плохое описание, что оно сворачивается. (37) Воспоминания не последует, только опишем, как при нашем возвращении горела вдали огнями Одесса, покинутая нами утром, как, казалось, перебегают с места на место огни, исчезают, опять загораются, как дышит и ходит всё это поле огней…

(38) Нет, и это воспоминание, как видно, не получится! (39) Как тихонько под самыми пальцами, которые вы опускали в воду, рокотало и бежало атласное море, рокотало и бежало, тёмное, бежало навстречу нам низко-низко под бортом яхты, на расстоянии локтя – ещё одного локтя, потому что вы сидели облокотившись…

(40) Я ещё люблю вспоминать. (41) Я мало что знаю о жизни. (42) Но мне больше всего нравится, что в ней есть звери, большие и маленькие, что в ней есть звёзды, выпукло и сверкающе смотрящие на меня с ясного неба, что в ней есть деревья, прекрасные, как картины, и ещё многое и многое…

(1) Судьбу поколения неслучайно сравнивают с белым листом, на котором невидимыми чернилами сделаны особые отметки, да и сама бумага покрыта незаметными для беглого взгляда «водяными знаками». (2) Растут дети, бегают в школу, дерутся и мирятся, ходят в технические кружки и на танцы, влюбляются и строят планы, не подозревая, что Судьба вносит за годом год строчки в их общую биографию. (3) Приходит срок, наступает их час – и внезапно в целом поколении обнаруживаются неведомые силы, способные противостоять любым испытаниям, вынести нечеловеческие нагрузки и победить любого врага.

(4) Жизнь – это путь. (5) Для того, кто хочет пройти его в угоду себе, он тёмен и неведом, ненадёжен, как игрушка в руках безрассудной фортуны. (6) Но для того, кто жизнь видит в служении своей Отчизне, этот путь наполнен особенным, непостижимым для прочих смыслом. (7) К общей цели его ведёт сама Россия.

(8) Её живая душа станет верной советчицей в сомнениях, надёжной попутчицей в долгих странствиях, нежной утешительницей в горе, трудолюбивой помощницей в деяниях, мужественной соратницей в борьбе и битве.

(9) Судьба великих сынов России всегда была открыта и ясна, потому что она кровно связана с судьбой народа, и биография каждого героя всегда совпадает с биографией его страны. (10) Самой жизнью уготовано им жить одной судьбой, разделять со страной её радость и скорбь. (11) Вместе победить и, если потребуется, не торгуясь, отдать за её победу свою жизнь.

(12) «Я патриот, а к патриотам грязь не пристанет», – повторял Николай Кузнецов, легендарный разведчик, герой Советского Союза, сын «раскулаченных», с лихвой хлебнувший «от перегибов» в политике партии. (13) Русский герой не припоминал нанесённых обид и не предъявлял счетов. (14) Жизнь свою он положил для служения своей стране, защищая её от фашистов, и его «Подвиг разведчика» останется с нами навсегда.

(15) Русская земля сама рождает и закаляет своих защитников, наделяя их особой совестливостью и честью, чтобы представали они перед всем народом, пронося через века образец служения Родине.

(16) Необученные и необстрелянные мальчишки летом 1941 года будут совершать подвиги и являть чудеса героизма не ради карьеры и наград, не ради высокопарных лозунгов и политических доктрин. (17) Они будут стоять насмерть за свои детские дворы, где гоняли в футбол, за чердаки домов, на которых жались друг к другу голубятни, за берег речки и летние каникулы, проведённые в пионерском лагере, за свою школу, в которой день за днём постигали, «что такое хорошо и что такое плохо», за девчонок, с которыми целовались в скверах после выпускного бала… (18) Поэтому они окажутся сильнее любых вражеских «мёртвых голов» и станут непобедимыми. (19) Так дети Гражданской войны станут героями Великой Отечественной…

(20) Война не сломит их, только закалит характер. (21) Много испытавшие в жизни, они как никто будут ценить и понимать чужие чувства, при этом не скрывая своих. (22) Война воспитает в них человечность, научит принимать ответственность на себя, не бояться тяжёлых трудов, не сомневаться в правоте выбранного дела. (23) Сделает из обычных людей Поколение победителей.